Античная вставка в «Фаусте»

По-моему, там про начало правления Екатерины II и восстание Пугачёва. Последовательность не важна. Подробности тоже. Люди же в театр развлекаться пришли. Вот их и развлекают рассказами,  начинающимися со слов «а вот был ещё такой случай». Главное, чтобы всё было необычно. От костюмов до поведения. Тогда хоть отдых от повседневности будет.
Но кое-что важно. Игра в две руки. Мефистофель надевает костюм, в котором только чертей пугать. Что там было непонятно, но Менелай куда-то девается, так и не появившись на сцене.
Главное там слова переодетого Мефистофеля о том, что дом надо вовремя чинить.
Реформы Петра  I были большей революцией, чем французская, почти через 100 лет. Там много чего было, включая строительство Петербурга,  что с экономической точки зрения можно считать государственным инфраструктурным проектом, стимулирующим экономику. Пётр I думал не про это, но разнообразных результатов от его деятельности было много.
Все вместе привело к тому, что в конце1700х годов в Европе и России были принципиально разные реальности.
На европейское самодержавие смотрели как Муравей на Стрекозу в басне Крылова. Все эти представительские функции, красивость «принцесс на горошине», которых надо кормить на красоту, тонкость тела и натуры и за то, что они, такие замечательны, есть в стране,  выглядели тем, чем и были. Т.е паразитизмом.
Свергать было некого. Не только физически, а, главное, идейно. Павла (как и Петра 3) просто тихо грохнули, когда начались проблемы. Без всяких революций и прочих массовых развлекательных мероприятий.  А Николай I был  хоть  и глупой лошадью:
https://ilibrary.ru/text/2175/p.179/index.html

… но удобной своей управляемостью.
Главное, что мировоззренческих атавизмов уж не было. Потому и с остальным было несколько проще. Потому Россия тот момент проскочила с минимальными проблемами, которые и проблемами-то не выглядели.

Отсюда:
https://staraya-gramota.ru/blog/lyubov-posilnee-fausta-gete

Как-то раз в гостях у Горького собрались Сталин, Молотов и Ворошилов. В какой-то момент Сталин предложил писателю прочесть вслух какое-нибудь собственное произведение и предложил «Девушку и смерть». Это была небольшая ранняя сказка, надо сказать, более чем заурядная, даже скверная. Горький согласился и прочел. После этого Сталин взял книгу из рук литератора и написал на последней странице: «Эта штука сильнее чем „Фауст“ Гете (любов побеждает смерть)». Зачем он сделал это, доподлинно неизвестно. Возможно, был подвыпивший и шутил.
… Я тоже не знаю. Но годная реклама и того  и другого произведения. А победоносная любовь, наверное, многим нравилась.
Возможно, смерть российского самодержавия во времена Екатерины II была побеждена предусмотрительностью Петра I. Но про предусмотрительность можно говорить при понимании возможных вариантов и работе на какой-то результат. Такого не было. Решались совсем другие задачи, и цели были другие. Но их решали и решили, попутно получив какой-то вариант государства (сильно отличающийся от любого европейского). Просто исторические пути очередной раз оказались разными. Дороги на общем перекрёстке опять не встретились.