Антикризисное управление

В начале 90-х кроме книг по экономике были всякие курсы, на которые отправляли тех, кто хотел и подходил. Люди привозили с этих курсов методички. Был курс и по антикризисному управлению. Среди прочего там была такая задача. Имеется заражённая зона и группа людей (даны их подробные описания). Скафандр есть только один, потому спасти можно одного. Кого выводить? У задачи был правильный ответ, который вызвал у меня.. большие сомнений. Мне было понятно, что ответ неправильный, но непонятно, в чём подвох.
Автор методички и задачи был дураком. Жизнь не ограничивается одним эпизодом. Можно было спасти очень тупого, но сильного футболиста. Но непонятно, что с ним потом делать. Такой выбор начисто лишал вариантов на следующем шаге. Это что-то вроде успешной операции, после которой пациент помер. Такой успех не имеет смысла.
А все вместе – то самое клиповое мышление, на которое полагается ругаться и которое приписывается современным подросткам, воспитанным Интернетом. Даже интересно, сколько сейчас лет авторам методички 1990-го года.
Но студентам того же года ставили хорошие оценки за правильные ответы. Потому термин «антикризисное управление» обычно не означает ничего хорошего. Тот случай, когда вреда от таких «врачей» больше чем пользы.
Но это все не отменяет существования проблем, требующих какого-то варианта антикризисного управления и того, что называется «санация». В теории все просто. Надо выбрать из имеющегося то, что способно жить, а остальное санировать (т.е удалить).
На практике можно помочь и тому, что без внешней помощи не выживет. Но вопрос выбора никуда не девается. Также как вопрос жизнеспособности хозяйствующих субъектов.
Надо написать, почему вообще появился текст с таким заголовком и содержанием. Работа Украины в мировом разделении труда – создание неприятностей нам.  Реально платили за это. Развития чего-то другого не было. Если что-то другое осталось, то только потому, что не успело развалиться. Думаю, что есть разное. Но если бы все было хорошо, то страна не была бы, по сути, банкротом, требующим постоянных вливаний для поддержания существования. Вливания были 30 лет. Раньше за мелкие пакости, теперь за войну. Деньги но войну уже можно считать инвестицией в будущее снижение расходов (за счёт уничтожения Украины, которую надо кормить).
Если убрать оплачиваемую работы пакостника, и оставить только внутреннюю экономику, получится то самое экономическое банкротство, после которого обычно приходят те самые внешние управляющие.
Экономика слабая. Её недостаточно для прокорма населения. Выходов два: 1] увеличить экономику 2] снизить количество населения.  Вариант «продолжать кормить» не рассматривается по ряду причин.
Для роста экономики нужна энергия. В любом виде. Энергия это не только деньги. Деньги – один из её видов. Даже активы это не только деньги. Товары на складе – тоже активы. А в общем случае существует ещё понятие «расширенной денежной массы». А энергия это ещё шире. Тут и интенсивная работа и творчество и что угодно.
Развитие – хороший вариант выхода из ситуации. Но для него нужно достаточное количество той самой энергии в какой-то форме. Если этого достаточного количества нет, развитие – не вариант выхода. Таким людям надо искать другие варианты.
Краткое изложение повести Ремарка «Время жить, время умирать»:
https://www.youtube.com/watch?v=M3lkzvO-a_I

У персонажа нет ни своей позиции, ни той самой энергии для продолжения жизни. Ему предлагается несколько возможных вариантов, но все они требуют активности. А этого он раньше не хотел, а сейчас уже не может.
Своей активной жизненной позиции у него нет. Его соотечественник – обладатель той самой активной жизненной позиции – эсэсовец. Парень не такой, но и противопоставить этому явлению что-то активное своё он не может. А вот обобщённый Ковпак точно имеет свои собственные представления о должном. Присутствие на территории иностранных солдат противоречит не приказу с какого-то верха, а этим своим  представлениям. И он активно(!) восстанавливает то, что считает правильным. А парень такого не хочет (он исполнитель) и уже не может (он больной, хотя это прямо не говорится).
Трупы до сих пор находят и хоронят. Русские со здоровыми зубами, немцы с гнилыми.  Гнилые зубы в 20 лет, это не от печенья. Недостаток сил из-за болезни лишает таких солдат последних шансов.
Но первая и основная причина – отсутствие той самой активной жизненной позиции и нежелание активно решать свои же проблемы.
Проблемы могут быть любые. Хоть в экономике, хоть на войне. Для крестьянина неурожай – тоже проблема, с которой он будет активно бороться. А нашествие чужой армии мало чем отличается от всплеска мучнистой росы. Со всем этим надо бороться. Можно даже сказать «воевать».
Бороться или воевать с имеющейся проблемой экономики Украины – дело вкуса тех, кто хочет а, главное, может этим заниматься. Это не рутинное поддержание состояния вроде равномерного и прямолинейного движения. Требуется ускорение и бег. От тех, кто это может. Могут не все. Кто не может, тому лучше уехать. Возможности есть. Кто и этого не может, есть возможность умереть на фронте. Хотя бы все кончится.
Мы не будем брать на себя социальную нагрузку, вешая на себя тех, кто не может (и уже тем более тех, кому лень) Во-первых, деградация 30 лет шла и у нас. Только война поменяла направление. Результаты пока ещё не преодолели банальную экономическую слабость. Во-вторых, нет традиции кормить кого-то, потому что свой. Я допускаю, что множество концессий и народов в Европе и Америке привело  к тому, что религиозные общины собирают деньги на прокорм своих. Нужны эти «свои» в виде избирателей или армии, не так важно. Важно, что можно получить средства для существования за лояльность некой ветви христианства (и только за это). Не вдаваясь в подробности, у нас другая история и культура, потому давать деньги просто за лояльность не принято.
Значит выходы все те же. Либо выезд туда, где будут хоть и плохо, но кормить за не очень активную работу либо активная работа дома. Но на сформированных вчера условиях, реально ничем не смягчённых. А по-другому жизнь, по сути с нуля (до которого все опустилось) не возникает. Только из очень активной работы.