До и после войны

Берия в 1917-м году был ещё очень юн. Были люди старше, они помнили больше. Международный вариант работы с научным сообществом близок к дореволюционным методам. Было взято то, что должно было работать, то что должно нравится обывателю хотя бы потому что он к этому приучен. Вопрос «Кем и зачем приучен» не возникал как и вопрос возможных последствий через десятки лет. Когда делают массаж сердца ломают рёбра.  Это считается допустимым и это потом можно вылечить. А вот если потом не лечили, то уже возникает вопрос почему. Ответ «Потому»))). Справедливости ради надо упомянуть и контрпропаганду. Она была. С моей точки зрения она была идиотской, потому и стухла через 10-15 лет. Почему она была такая?... Тоже  «Потому». Всё делают конкретные люди исходя из своих представлений о других людях, например. Они сделали так.
На выходе получилось, что эта бредятина была слита не только на чужие но и на местные мозги. Это было не полезно… потому что полезным быть не могло. Потому что было придумано для целей регресса и остановки развития. Собственно поэтому и вошло в резонанс с местным явлениями. Совпало потому что было там и придумано. А сюда было принесено и использовалось интервентами (дореволюционными). Так что бралась отрава.  Её использование для решения возникшей проблемы показалось хорошей идеей.
Что касается довоенных событий, то было несколько групп. Людей в них забросило большим взрывом случайным образом. Но кроме этого был и разные типы людей во всех группах. Случайное соседство в вагоне не означает симпатии. Но если что-то происходит со всем вагоном, то значит и с тобой. Потому человек естественным образом начинает сопротивляться событиям даже если его с какими-то людьми ничего, по сути, не связывает. Плюс возраст, когда ещё не всё сразу получает название. Но для тех что старше само явление означает приговор. Для них вот это вот – аналог пьяни времён гражданской войны. И из этих костей юность новая должна взойти. Чем быстрее, тем лучше.
Это всё, конечно, упрощённое. Жизнь грязнее. В ней нет ни однозначно хороших, ни однозначно плохих. Однозначно правых и неправых, умных и глупых по всем вопросам там тоже не бывает. Их и не было.
Была опасность, что грохнут за компанию. Но этого не случилось, потому что всё-таки смотрели на отдельных людей (тогда и познакомились). Принадлежность к официально ликвидированному – плохая биография. И после войны тоже. Хотя бы потому что неоднозначное отчасти смела, отчасти подвинула ею же притянутая для своих дел бестолочь.