Производство, наука, затраты (1)

Есть вещи, которые сложно описать. Есть вещи, которые требуют много писанины потому, что он довольно объемны. К тому же я не могу похвастаться ясностью мысли. Как тогда писать? Есть два варианта. Первый – писать так как идёт мысль. Текст при этом не особо связанный, перескакивающий с предмета на предмет. Второй вариант – дождаться чего-то цельного в голове и оформить что-то законченное, аккуратное, логически связанное. Вариант №2 в каком-то смысле красивее, но требует больше времени.
Но у него есть один недостаток – он непонятнее для восприятия. Хорошо помню, как на заводе то, что я считала черновиком посчитали более удачным вариантом изложения информации. Причина думаю в том, что аккуратный вариант ориентирован на использование а не на понимание. Та же проблема была на факультете с математическими предметами. Как сказал один действительно талантливый на тот момент уже профессор: «Всё хорошо, всё замечательно, всё красиво. Единственное что непонятно после трёх лет изучения всего этого – как это нормальный человек смог до всего этого додуматься». Материал из которого сделали годный для употребления инструмент типа отвертки теряет связь с историей своего возникновения а значит и с причинами этого возникновения.
Идеи распространения сдельной оплаты труда вызывают у меня недоумение смешанное с раздражением. Попросту говоря я могу с достаточной энергией заявить, что так делать нельзя. При этом избыток энергии вызван недоумением, как это можно столь долго и столь упорно не понимать.
С другой стороны я понимаю, откуда это берётся. Пусть есть предприятие. Затраты на материалы и на зарплату рабочего в стоимости изделия обычно очень малы. Потом в эту стоимость попадает зарплата прочих работников цеха. А потом всё придавливается огромной «тушей» общезаводских расходов. Как следствие недовольство рабочего тем, что он получает копейку с рубля цены готового изделия.
С недовольством рабочего, в конце концов, можно справится теми или иными методами. Но это никак не снимает естественного желания сделать, действительно, что-то с этой огромной «тушей» прочих расходов. В отличие от зарплаты рабочего у «туши» есть одно неприятное свойство – она никак не зависит от производительности труда, выпуска в штуках и прочего. Потому она и называется постоянным расходами, в отличие от переменных расходов которые пропорциональны количеству произведённых штук.
Рабочий- сдельщик  хорош тем, что лично заинтересован в том же, в чём заинтересовано всё предприятие, в большом выпуске продукции. У человека на окладе нет такой прямой заинтересованности. Отсюда, так понимаю, и возникает соблазн как-то прицепить к нему эту заинтересованность, заменив оклад каким-то аналогом сдельной оплаты. Типовое решение – маленький оклад и большая премия. Т.е при большом например выпуске на цех выделяется премия, которая делится между местными ИТРами.
Понятно, что управление деньгами это важная часть управления предприятием (и вообще чем угодно). Потому и возник такой вопрос.
Наверное, мне надо перейти от эмоционального «нельзя» к… прикладному экстремизму (с). В смысле к использованию методики, сходной с экстремальными принципами в механике:
http://mash-xxl.info/info/397722/

Можно долго и громко кричать, что такую, например, ось ставить на автомобиль нельзя потому, что она сломается. А в ответ слышать, что можно и ничего с ней не будет. Такой спор означает, что точного решения по каким-то причинам нет, т.е слишком сложно его получить.
Но иногда можно решить более простую задачу. Её решение даст статически допустимое значение нагрузки,  и кинематически возможное. Если нагрузка меньше статически допустимой величины, то точно ничего не сделается. Если больше кинематически возможного, то точно сломается.
Так и тут имеет смысл попытаться найти грань того, что точно делать можно и того, что точно делать нельзя.
Зарисовка 1998 года. Хозяин какой-то фирмочки со смехом рассказывает о том, что его зам очень обиделся на него, что тот не изменил ему зарплату в соответствии с изменением курса доллара и ушел. Через несколько  месяцев попросился обратно, а тут ему ответил: «А зачем ты мне нужен? А сейчас с удовольствием получаю твой зарплату». Вопросы всевозможных статусов крупных управленцев крупных бизнесов уже тогда были отброшены совсем. О социальной ответственности забыли ещё раньше. Такой хозяин рубля никому не даст, даже если средства позволяют. Всю выручку он заберёт себе если у него будет такая возможность. А зачем с кем-то делиться, если можно чуть меньше лениться, но и все деньги себе забирать и не иметь тех проблем, которые неизбежно происходят при общении с наёмным персоналом?
В условиях когда это стало идейным мейнстримом, когда деньги стали не просто самым главным, а чуть не единственным, что важно, отодвинув и корпоративный комфорт и дружбу и что угодно, логично что возникает такой вопрос.  Далее я не буду обсуждать ни моральную сторону происходящего ни качество жизни всех участников процесса, хотя оно тоже приносится в жертву (повышая уровень жизни, т.е личный доход). Я попытаюсь «математически» определить, что можно, что нельзя.
В цехе есть рабочие, ИТРы и управленцы. Что делают ИТРы? Можно ли от них избавиться, переложив их работу, например, на рабочих? ИТРы пишут бумажки, которые рабочие писать не могут или не хотят. На заводе внедряли новую печатную форму, в которой был квадратик, в который надо было вписывать цифру сделанного. Фраза «Чтобы это было надо научить рабочих пользовать карандашами, а это невозможно». На тот момент они углём писали цифры на обратных сторонах листов формата А5 (половина обычного листа). Не знаю, с чем это было связано. То ли с привычкой, то ли с тем, что им было лень снимать перчатки. Чтобы писать такие цифры и нужен аккуратный ИТР с карандашом. Это – не норма. Это – экзотика. В другом цехе рабочие всё записывали в свои тетрадки… с которыми потом работал цеховой нормировщик (или мастер?).
На заводе к идеям что-то повесить на рабочих относились очень болезненно. Вспоминается более чем эмоциональное от какого-то мастера: «Вы рабочего, вообще, видели? Вы знаете, что это такое?» в ответ на предложение чтобы рабочие сами вводили информацию в компьютер. Рабочие это отдельный тип людей. Отдельный от тех, что сидит на окладах, если вернуться к основной теме этого текста.
Ну что же? Тут нет чёткой грани. И рабочий может писать бумажки и вводить информации в компьютер. Во времена Маркса считалось, что человек может контролировать только 8, что ли, объектов. Это предел. Потому и иерархические структуры надо было строить так, чтобы в личном подчинении было не больше восьми человек. Но производительность человека с экскаватором больше производительности человека с лопатой. Потому и нельзя вывести эту чёткую грань между можно и нельзя.
Итак, другой пример. Имеется.. менеджер по продажам. Он же – водитель, который развозит продукцию по клиентам. Он же грузчик, который перетаскивает эту продукцию от машины и точки. Он же «бухгалтер», который забирает деньги что-то подписывает. Но было то, с чем он справлялся с некоторыми проблемами. Очень он не любил записывать, у кого из клиентов он забрал обратно пустую тару. Т.е надо было его не выпускать с завода, пока он не вспомнит где он забрал все 20, например, пустых бочек. Очень слабо, но тут вылезала та самая пробела с несвойственной рабочему работой. Деньги он фиксировал. Он получал менеджерский процент, потому понимал, что важно точно записать, где он взял деньги. Это – часть его зарплаты, это важно. А вот на прочую бумажную работу его хватало с трудом. И как-то странно было выставлять претензии человеку, который каждый день тихо на себе перетаскивает от тонны до полутора груза.
Что из этого следует? Что есть мало совместимые виды деятельности. Тяжёлая физическая работа по тем или иным причинам плохо совмещается с бумажной. Человека можно заставить это делать. Но возможно ему это не будет нравится. Или он будет это делать плохо в смысле не качественно. Эта специфика работы и отличие менталитетов и приводит к тому, что в цехах и где угодно есть отдельные рабочие и отдельные ИТРы. Т.е вообще убрать ИТРов видимо невозможно.
Кинематическое условие: если ИТРов 0, то точно ничего не будет работать. Не может работать система вообще не учитывающая специфику людей и условия работы.
В чём психологическое отличие рабочих от ИТРов? Не моё, со слов сотрудников завода, но общее во всех утверждениях: «Рабочий понимает только умножение количества сделанных штук на цену работы по одной штуке. Он не понимает понижающий процентов из-за работы цеха». Т.е рабочий, это человек, который согласен вкалывать как лошадь, в надежде получить больше денег, но он согласен существовать только в этих конкретных условиях игры. Условия игры означают, что он больше ничего не знает и его не заставляют что-то знать (т.е знать что-то за пределами этой арифметики). Только в этих условиях он согласен работать как хлебопекарные дрожжи, работающие только в узком диапазоне температур от 18 до 24. Потому, что они дрожжи. И потому, что это – рабочие. Они такие.
Какие ИТРы? А ИТРы, сидящие на окладах другие. ИТРы не заинтересованы напрямую в оборотах завода. ИТРы не будут рвать задницу за лишнюю копейку, а это проблемы с мотивацией, если кто-то пытается её усилить. Зато ИТРы будут работать бесплатно ночью за слово «надо». Будут, будут. Я не говорю, что это хорошо. Я говорю, что это люди с другими характеристиками. Они хотят работать при других правилах. Они просто другие. Как и рабочих их можно частично перетянуть на чужую территорию, но в полом объеме это невозможно. Премия на цех и прочие такие вещи это как раз компромиссный вариант, более-менее пригодный для таких людей.
Ещё она вещь, которую думаю можно зафиксировать, ещё одно кинематическое условие – полный объем сдельной платы труда для ИТРов невозможен. Система, которая не учитывает эту специфику, т.е отличие ИТРов от рабочих тоже работать не будет. Ни на заводе, ни в других местах.
Зачем мне надо было написать три страницы, доказывая очевидные вещи? Хотя бы потому, что у меня есть ощущение, что слишком много есть желающих сделать невозможное возможным и пока не было четкого обоснования… невозможности невозможного.  А тянут в эту сторону понятные шкурно – финансовые интересы. Вот и возникло желание поставить своеобразную грань – стенку.